Жару и тишь я помню медленного дня,
Истому юности, преддверия и буден,
Какой-то давний час преследует меня,
Шкатулкой мезонин, твой вид мне ныне чуден.
Я вижу лесенку и слышу топот ног,
Прыжком летящих вниз, навстречу почтальону,
И залы солнечной бескрайний потолок,
Рояля и зеркал таинственное лоно,
Вглотнувших филодендроны. Умножа
Их в целый лес… — Кому? Мне, это мне! О Боже!
В руке письмо! Сорвав конверт — привет
Вам, светлые недуги школьных лет…
На керосинке подгорает молоко,
Темно в сенях, поют уютно двери,
И через улицу, гляжу в окно,
Бежит босой мальчишка — подмастерье
С огромным чайником, чертя хитро узор
Кипящим Тереком, стремящим на простор
Горячих плит — «Что воду льешь, тетеря?!» —
Так мастер окликает подмастерье.
Жара. Сердиться лень, как лень и калачу
Румяниться в печи. «Ножи точу!»
Шаров воздушных гроздья… «Барин, прокачу!» —
Рысцою медленною тащится извозчик,
Снедаем завистью извечной к лихачу.
С лотком на голове идет разносчик.
Как сини сливы! Ухает бревно,
«Дубинушку» поют с лесов недужно
Рабочие. Как спеть им суждено
Ее — еще не ведая, как нужно
Такую песню петь! Как песни запоют,
Как на войну пойдут, как грянут с фронта дружно
С в о и Карпаты брать, не ведают. Уют
Перед грозой таинственен. — Недужно
Под песню ту. Неможется ему
Там, на лесах не меньше, чем в кастрюле
— Вскипает — молоку. Чем глазу моему
Глядеть в окно, чем мне сидеть на стуле
Все в том же доме, у того ж окна.
Семнадцать лет мне. Я всегда одна.
Гляжу на мир задумчиво и строго,
Мне мнится — вижу все вокруг до дна,
А человека я еще с порога
Предчувствую. А тех, кто верит в Бога
Я презираю — трусы и лжецы
Одна; одна — и грусть во все концы.
Когда бы знать, что жизнь сейчас войдет,
Не разбирая ни вины, ни права,
Всех разлучит, смешает. Жизни лед
Зальет огнем. Огонь — водой. Дубравы —
Построит в телеграфные столбы,
Забреет бардам их надменны лбы,
И залы разбросает, как конверты,
Рояли — в щепки. И судеб мольберты
Зажгутся красками совсем иной судьбы.
…Сражался на Украйне мастер тот,
И бой ведя искусною рукою,
Лицом к лицу с мальчишкою, чей рот
Смеялся бабкам и узору вод
Из чайникова носа. Лета зною
Не застившись, глядящему в глаза
Испепелила смертная гроза
Его лицо. Он Стенькой-атаманом
Проходит по станицам ураганом
Глаза в глаза: » — Чью кровь-то льешь,
Тетеря?» — так мастер повстречался с подмастерьем.
А мне уж сорок лет. опять одна
Гляжу на мир внимательно и строго,
Быть может, вижу многое до дна,
А человека я еще с порога
опознаю. Есть трусы, есть борцы
За правду. Есть еще — но с полуслова
Лишь тот, кто без оглядки верит в Бога
Поймет меня — и свет во все концы.
Автор: Анастасия Ивановна Цветаева
Перейти на страничку: Поэзия Анастасии Ивановны Цветаевой
Ниже, несколько ссылок на материалы, которые могут вас заинтересовать:
1. «Небольшая подборка стихов Анастасии Ивановны Цветаевой»
2. Произведения А.И. Цветаевой, письма и воспоминаниями о ней: «Культурное наследие Анастасии Цветаевой» (информацию можно скачать, при желании)
4. «Цветаевские костры на Вологодчине»
5. «Анастасия Цветаева проживала в Печаткино с 1947 по 1949 г.г.»
6. «Писательница Анастасия Цветаева»
7. «На равных — Марина и Анастасия Цветаевы»
.